Ролевая структура кибербуллинга

Окончание нашего вводного цикла в мир травли.

И буллинг, и кибербуллинг – феномены сугубо социальные. А в некоторых странах Европы школьное насилие считают болезнью современного социума. Ситуация травли возникает только при условии социального взаимодействия. То есть участники буллинга и кибербуллинга играют определенные социальные роли.

Дорогие родители! Сегодня рассмотрим ролевую структуру кибертравли в целом. А также познакомимся с каждым действующим лицом кибербуллинга. Ближе присмотримся к индивидуальным и поведенческим чертам и особенностям жертвы, агрессора и наблюдателя.

Кто они, люди и манекены кибербуллинга?

Основоположник изучения буллинга один из авторитетных исследователей Д. Олвеус впервые выделил два типа участников ситуации школьного насилия:

• «школьный хулиган»;
• «мальчик для битья».

Позднее в типологии поменялись и стали общепринятыми (классическими) названия действующих лиц:

• агрессор;
• жертва.

К главным действующим лицам добавились исполнители второстепенных ролей:

• помощники агрессора – те, кто поддерживает прямо или косвенно агрессора;
• защитники – те, кто делает попытки отстоять жертву;
• наблюдатели – пассивные «граждане», им все «по барабану», лишь бы их не трогали;
• особый тип – жертва-агрессор – те, кто выступает в обеих ролях (в зависимости от ситуации буллинга). Д. Олвеус называл их хамелеонами.

При детальном изучении структуры кибербуллинга выясняется несколько особенностей:

• сама ситуация травли, как правило, скрыта от наблюдателя (анонимность);
• параллельно кибертравля охватывает большое количество участников (в онлайн-формате число «свидетелей» не контролируется, быстро растет);
• ни возраст, ни пол не влияют на появление и развитие ситуации кибербуллинга (в роли жертвы или агрессора может выступать и подросток, и взрослый человек любого пола).

Приглашаю вас присмотреться к каждому действующему лицу кибербуллинга. А вдруг увидите знакомые черты?

Киберагрессор – активный «злодей» и агрессивный юморист

Травля – это наивысшее высокомерие в действии. Дети-агрессоры живут в атмосфере превосходства. Хотя она иногда бывает просто маской, скрывающей их собственные глубокие обиды и даже комплексы.

Барбара Колорозо, педагог-психолог, автор книги «Травля…»

Киберагресор отличается:

• активностью в интернете;
• отличный эксперт и знаток технической стороны дела (сродни взломщикам-киберпреступникам).

Справка. И в реальной жизни киберагрессоры нарушают законы и порядок, участвуют в кражах, драках, нападениях.

При этом страдают личностные качества преследователя:

• низкая самооценка;
• недостаточный (или нереальный) уровень притязаний;
• высокий уровень неуправляемой импульсивности;
• сниженный уровень развития эмпатии (сочувствия к ближнему, сопереживания);
• низкий уровень самоорганизации, самоконтроля.

Важная особенность личности киберагрессора – его черный, мрачный, агрессивный юмор как предикатор проявления травли.

Исследователи доказали прямую связь между кибербуллингом и наличием у агрессора неадаптивного самоуничижительного стиля юмора (self-defeating).

Жертва – молчаливый страдалец

…травля устроена иначе. И Эльсу изводят только потому, что она находится рядом в данный момент времени, вот и все.

Фредрик Бакман, современная проза, из романа «Бабушка велела кланяться и передать, что просит прощения»

Главная особенность поведения жертвы – она скрывает свои переживания, страдает и изводит себя молча.

Личностные характеристики кибержертвы:

• низкая самооценка;
• наличие депрессивных настроений;
• частое ощущение покинутости, одиночества;
• пессимизм, хандра, неверие в завтрашний день;
• высокий (даже зашкаливающий) уровень личностной тревоги;
• наличие симптомов фобий (закрепленных страхов с развивающимися неврозами).

Опасные реакции кибержертвы на травлю:

• нервные срывы;
• неврозы и психозы.
• суицид.

Хамелеон – жертва-агрессор

Внимание! Хамелеоны чаще всего востребованы в ситуации кибертравли, в отличие от традиционного буллинга.

Дело в том, что веб-среда – благодатная почва для инверсии (перестановки) ролей. Сегодня подросток играет роль преследователя, а завтра сам становится жертвой издевательств. То есть возможности цифрового пространства (анонимность и реактивность) провоцируют вовлечение большого количества участников в ситуацию кибербуллинга. Кроме того, наблюдается «прозрачность границ» между ролями, их проницаемость. Кибержертвы и киберагрессоры быстро осваивают обе роли, периодически примеряя одну из них.

Например, некоторые жертвы школьной травли по окончании школы с помощью интернета от души мстят своим обидчикам, становятся ярыми, непримиримыми киберагрессорами.

Существует в контексте базовой роли хамелеона феномен самокибербуллинга. Социологи называют явление цифровым самоповреждением.

Справка. Самокибербуллинг – анонимное размещение, разглашение в Сети тайн, информации, причиняющей себе вред.

Пассивный и безразличный наблюдатель

Психологи поведение наблюдателя называют эффектом свидетеля или синдромом Дженовезе.

В чем суть эффекта свидетеля и почему в науке это явление названо синдромом? Дело в том, что люди, освоившие роль наблюдателя в Сети, даже не пытаются помочь жертве. Наблюдается закономерная массовая социальная черствость и безразличие. Как ни странно, по статистике, чем больше свидетелей вовлечено в травлю, тем меньше шансов у жертвы «выжить».

Специалисты объясняют особенность такого психологического эффекта свидетеля закономерными явлениями:

• групповой сплоченностью;
• смещением и диффузией ответственности;
• отчуждением.

Итоги и выводы

В заключение следует сказать, что кибербуллинг, в отличие от буллинга, сложнее и по ролевой структуре, и по масштабу «бедствия». В Сети действующие лица травли могут меняться, объединяться, смещаться. Роли в структуре более пластичные и динамичные, и в этом вся проблема.

Агрессор беспрепятственно управляет широкой аудиторией. Наблюдатели пассивно смотрят, лениво развлекаются. Жертва страдает, и противостоять лавине ненависти и злости не может. Это как в греческой мифологии – легенда о Кносском лабиринте с людоедом-чудовищем Минотавром, который регулярно заглатывал своих жертв…

Важна помощь психологов, социальных работников, педагогов и родителей. И самое главное – не просто устранить факт кибертравли и «обезвредить» противника.

Важно найти первопричину того, почему ребенок стал жертвой буллинга, а затем кибербуллинга. Найдется причина – обязательно найдется решение проблемы.